О характере этих законопроектов можно судить, процитировав название некоторых из них: «Об освобождении от воинской повинности калевицкого духовенства бошинского хурула Донской области»; «О порядке исчисления 2% пенсионных вычетов при зачете служащим в мужском и женском училищах при евангелическо-лютеранской церкви св. Петра и Павла в Москве в срок выслуги на пенсию прежней до издания закона 2 февраля 1904 г. службы их в упомянутых училищах в случае невозможности точного выяснения размера содержания, полученного за вычитаемое время»; «Об учреждении при Эриванской учительской семинарии 20 стипендий для воспитанников-татар, с отпуском из казны по 2600 р. в год, о дополнительном ассигновании по 140 р. в год на вознаграждение учителя пения при названной семинарии и преобразовании одноклассного начального училища при сей семинарии в двухклассный состав и дополнительном ассигновании на его содержание по 930 р. в год»[4].
.
Это открытое издевательство правительства над третьеиюньским «народным представительством» с большим удовольствием и в соответствующем ключе прокомментировал небезызвестный Меньшиков в статье под пикантным заголовком «Веселые законы» (январь 1908 г.). Как понравятся читателю, вопрошал он, законопроекты «О передаче благотворительных заведений в ведение Варшавского магистрата», «О продлении срока действия закона о сборе с паровых котлов», «О назначении пособия экспедиции эстляндскому морскому и севастопольскому яхтклубам». «Каково ваше мнение, — вопрошал он уже самих депутатов Думы, — “о предоставлении пенсионных прав врачам больницы имени императора Николая II при Киевском Покровском женском общежительном монастыре”... Или, например, как вы отнесетесь к вопросу “о кредите на наем помещения для пермской дворянской опеки”? Или что вы думаете “об утверждении строительной стоимости сортировочной станции в Ховрине?”»[5] И т.д. и т.д
.
«Руководящий центр» отлично понимал, с какой целью Столыпин проделывал всю эту комедию. Но не только покорно участвовал в ней, но и уверял широкую публику, что это очень важно, потому что ведет к расширению и упрочению законодательных прав Думы.

Русско-японская война подорвала военный авторитет царизма. Верхи армии были сильно скомпрометированы не только в либеральных, но и в правых кругах. Экзамена войной армия не выдержала по многим параметрам: высший генералитет, за редким исключением, /50/ оказался негодным, офицерство — слабо подготовленным к ведению современной войны, из рук вон плохим было интендантское и боевое снабжение армии. Интендантское воровство достигло фантастических масштабов. Недовольство и тревога были настолько всеобщими, что даже часть офицерства и генералитета стала вопреки всем принятым канонам критиковать состояние военных дел публично — в печати, лекциях, брошюрах и т. д. Возникли офицерские кружки как в армии, так и на флоте, ставившие своей целью возрождение военной мощи страны на базе широкого круга реформ.

Но гораздо существенней был второй запрос.
Он касался постройки английской фирмой «Виккерс» крейсера «Рюрик» по заказу морского ведомства 1905 г. По принятым условиям фирма строила только корабль, а артиллерия для него изготовлялась и ставилась по окончании строительства собственными силами. На этот раз Виккерс заявил, что сможет построить корабль в /53/ обусловленные полтора года только в том случае, если артиллерия тоже будет заготовлена его фирмой. Заказ был окончательно сдан 23 мая, а уже 5 июля фирма сообщила, что ее артиллерия условиям министерства не отвечает. В результате длительных переговоров фирме выдали чертежи нужных орудий, по которым она их и изготовила. Но и это еще не все. Когда стали испытывать первое пробное орудие, сделанное по русским чертежам, оказалось, что начальная скорость при выстреле так велика, что ведущие пояски снарядов, секретом нагонки которых обладало только Морское министерство, срывались. Без малейших колебаний ведомство выдало фирме и секрет нагонки поясков.
.
А между тем речь шла о 10-дюймовых орудиях, созданных русскими инженерами, орудиях, к которым Англия и Япония проявили глубокий интерес еще в период русско-японской войны. Они были впервые применены при обороне Порт-Артура, и их действие было настолько впечатляющим, что по взятии крепости первым делом японцы устремились к этим орудиям. По общему признанию специалистов, таких орудий не было ни у англичан, ни у японцев. О них говорили и писали только в превосходной степени. Когда фирма «Виккерс» изготовила орудие по русским чертежам, то оказалось, что оно выдержало при испытании 100 с лишним выстрелов без потери меткости. Англичане так были поражены, что отказывались верить, не допуская мысли, что в России может быть сделано что-то лучше, чем у них.
.
Но и выдачей этих двух секретов дело не ограничилось. Морское министерство выдало «Виккерс» и третий секрет — способ изготовления мягкой палубной брони, которая была освоена на Колчинском заводе на основе работ известного металлурга Чернова. Ни в одной стране в это время не могли производить этот вид брони такого качества и таким дешевым способом. Даже крупповская мягкая броня, считавшаяся лучшей, сильно уступала и в цене и в качестве колчинской. Заявив, что при испытаниях ее броня оказалась неудачной, фирма «Виккерс» выманила и этот секрет. Остается добавить, что «Рюрик» тем не менее в срок построен не был. Фирма получила полугодовую отсрочку, но и после ее истечения крейсер не был готов. Не был он готов и к моменту запроса. Фирма должна была заплатить за просрочку около 300 тыс. руб., но, пустив в ход связи, подкуп и угрозы разоблачеяия высокопоставленных русских /54/ чинов не заплатила ни копейки. Именно эту историю и поведали Думе октябристы А.И. Звегинцев и Н.В. Саввич.

Введение плавательного ценза — правила, согласно которому офицеры, набравшие ценз, т. е. определенный срок плавания, списывались с судна, чтобы очистить место офицерам с недобранным цензом, привело к тому, /56/ что вместо сплоченного офицерского коллектива создалось общество офицеров-гастролеров и даже командир корабля, отплавав свой двухлетний срок, с корабля уходил.
.
Корабли строились совершенно беспрограммно; с одного типа корабля постоянно перескакивали на другой; и получалось, что, хотя передовые типы судов русские кораблестроители создавали намного раньше и лучше заграничных, как было, например, с дредноутом, и многие из судов построены прекрасно, эскадры, как таковой, все же не было — чуть ли не каждое судно представляло собой отдельный тип и отличалось своими параметрами от другого.
.
И в довершение всего давила доведенная до предела бюрократическая централизация, доходившая до того, что даже главные командиры не имели права без разрешения сверху выходить с эскадрой в море. В результате накануне войны моря в боевом отношении не были изучены, карты не подготовлены, способы использования судов на войне не выяснены, сами суда распределены по картам вне всякого критерия полезности. Сейчас, подытоживал докладчик, положение в ведомстве стало меняться к лучшему (образование морского штаба, т. е. стратегического органа, и тактических единиц), но все же существенного отличия от доцусимских порядков нет.

Октябрист Звегинцев был полностью поддержан и правыми, и крайними правыми.
«Реформы необходимы, — вещал Крупенский, — реформы крупные, а не мелкие». Такие реформы, «где (бы) меняли имена и лица перемещались с одного места на другое, это не реформы; не эти реформы нам нужны; нам нужны реформы /57/ серьезные, которые изменили бы в корне все зло, царившее доныне и приведшее Россию к Цусиме»[11].

«Для того чтобы закончить перед вами картину той организации или, вернее, той дезорганизации, которая водворилась во главе управления Военного министерства, — заявил он, — я должен еще сказать, что должность генерал-инспектора всей артиллерии занимает великий князь Сергей Михайлович, должность генерал-инспектора инженерной части — великий князь Петр Николаевич и что главным начальником военно-учебных заведений состоит великий князь Константин Константинович». Это «является делом совершенно ненормальным», потому что они фактически безответственны. «Назвать это своим именем — это наш долг. Прав был депутат Пуришкевич, который говорил, что мы больше не можем позволить себе поражений... Если мы считаем себя вправе и даже обязанными обратиться к народу, к стране и требовать от них тяжелых жертв на дело этой обороны, то мы вправе обратиться к тем немногим безответственным людям, от которых мы должны потребовать только всего — отказа от некоторых земных благ и некоторых радостей тщеславия, которые связаны с теми постами, которые они занимают»[15].

Угодливо-перестраховочная ссылка на Пуришкевича не помогла. Спустя какой-нибудь час именно Пуришкевич от имени своей фракции огласил протест против речи Гучкова.

«По поводу тех мыслей и положений, которые совершенно неожиданно были высказаны с кафедры членом Думы Гучковым о безответственных лицах, принадлежащих к императорской фамилии, занимающих ответственные посты, — говорилось в нем, — фракция правых считает необходимым высказать следующее — Фракция... находит совершенно недопустимым обсуждение с этой кафедры вопросов, составляющих прерогативы самодержавного царя русской армии... считает долгом всячески протестовать против такого прецедента, который ведет Государственную думу по весьма нежелательному и крайне опасному пути»[16]. /59/

Царь был взбешен речью Гучкова. С этого момента Гучков для царской четы стал одной из самых ненавистных фигур. В годы первой мировой войны императрица мечтала его повесить.

Заключение
Итог
.
Поставим вопрос следующим образом. Допустим, весь приведенный Изгоевым перечень был бы целиком осуществлен. Уменьшилась бы от этого политическая власть царизма? Ответ очевиден. И в самом деле, с какой стороны мог ущемить права и власть короны новый полицейский устав или отмена волостных судов и даже упразднение земских начальников? Наоборот, в обычных условиях они бы только укрепили режим и на это укрепление и были рассчитаны. Правые это отлично понимали. Очевидно, дело было не в самих этих куцых реформах, а в том, что они даже в отдаленной степени не соответствовали потребностям и задачам страны. Социально-экономические, политические и другие противоречия, как показала революция 1905 — 1907 гг., оказались так глубоки, режим настолько изжит, судьба /262/ и будущее страны так зависели от разрешения этих противоречий, что требовались не «реформы», а «Реформа» — радикальное обновление всех политических и других институтов страны. Иными словами, страна и в годы столыпинской реакции и столыпинских «реформ» переживала не конституционный, а революционный кризис.
.
В такой ситуации столыпинские «реформы» становились невозможными потому, что расширяли плацдарм для борьбы за подлинные кардинальные преобразования. В то же время стояние на месте, отказ от каких-либо «реформ» также приводили к росту недовольства в стране, усилению революционных настроений, кризису всей третьеиюньской системы, крутившейся на холостых оборотах. Вот эта ситуация заколдованного круга и была подлинной причиной конфликта «верхов» со Столыпиным. В условиях самодержавного режима этот конфликт мог выражать себя именно в тех формах, в которых происходило изничтожение несостоявшегося Бисмарка. В доказательство можно сослаться на судьбу Коковцова, сменившего Столыпина на посту главы правительства. В отличие от своего предшественника, это был бюрократ старой школы, без всяких ораторских и актерских претензий, твердо усвоивший науку «не высовываться». И тем не менее его также очень скоро съели те же силы, что и Столыпина, притом по тем же мотивам заигрывания с Думой и либералами, хотя новый премьер и не пытался вести свою какую-то особую линию в духе Столыпина.
.
Но напрашивается возражение. Бог с ними, с этими реформами. Самая-то главная — аграрная реформа — детище Столыпина — продолжалась, и, получи он просимые 20 лет покоя, она бы в корне изменила ситуацию, став исходной базой всестороннего и быстрого прогресса. Увы, и это не так. Допустим, что новый аграрный курс увенчался бы полным успехом. Безусловно, это усилило бы социально-экономический и иной прогресс в стране. Но он не был бы таким, какой нужен, чтобы выдержать все более ужесточавшееся соперничество с великими державами за историческое выживание, сохранение ранга и позиций великой державы.
.
Многие наши историки, зараженные вульгарным экономическим материализмом, который они выдают за марксизм, считали и считают, что в случае успеха столыпинская аграрная политика создала бы в стране чистого фермера, с одной стороны, и чистого пролетария — с другой. На самом деле указ 9 ноября 1906 г. — закон 14 июня /263/ 1910 г. не создавали ни того, ни другого. Вместо фермера рождался кулак с рутинным экономическим мышлением, азиатскими приемами эксплуатации своих односельчан, с минимумом предпринимательской инициативы, политическим консерватизмом и т. д., вместо чистого пролетария — батрак с наделом со всеми вытекающими отсюда качествами и последствиями. Фермер — это не просто хозяин своей земли, это гражданин с чувством собственного достоинства, независимости и свободолюбия. Только такой человек мог стать субъектом быстрого экономического прогресса. «Фермер», создаваемый Столыпиным, был весьма далек не только от американского фермера, но и от французского парцелльного крестьянина. А уж о батраке с наделом как ускорителе прогресса тем более не приходится говорить.
.
В чем же причина такого феномена? Ответ один: в сохранении царского режима и помещичьего землевладения. Что касается второго, то главное здесь было даже не в количестве помещичьей земли, хотя это имело, конечно, большое значение, а в самом факте существования помещичьего землевладения, особенно латифундиального — гигантской раковой опухоли, которая консервировала отсталость крестьянского хозяйства, сословную неравноправность и обособленность крестьянства, его хозяйственную безынициативность и т. д. и т. п. Без уничтожения помещичьего землевладения как непременного предварительного условия действительно радикальной аграрной реформы последняя не обеспечивала прогресс в нужном темпе и качестве. Если бы все осуществилось по-столыпински, страна и впредь была бы гораздо ближе к Турции, чем к Франции или Германии.
.
Как известно, после Октябрьской революции в силу разных причин крестьянство не получило всей помещичьей земли. Да и та прибавка, которая была получена, вскоре была съедена дроблением крестьянских хозяйств и ростом сельского населения. Но именно в годы нэпа крестьянство стало проявлять огромную хозяйственную активность, расцвел дух предприимчивости, новаторства, большой размах получили разные формы кооперации и т. д. И главная причина этого — ликвидация класса помещиков, К великому сожалению, все эти многообещающие перспективы были уничтожены «годом великого перелома» и последующим истреблением цвета крестьянства.
.
С вершины сегодняшнего исторического опыта теперь /264/ особенно хорошо видна главная, коренная причина банкротства Столыпина. Органический порок его курса, обрекавший его на неминуемый провал, состоял в том, что он хотел осуществить свои реформы вне демократии и вопреки ей. Сперва, считал он, надо обеспечить экономические условия, а потом уже осуществлять «свободы». Отсюда — все эти формулы: «сперва гражданин, потом гражданственность», «сначала успокоение, потом реформы», «дайте мне 20 лет покоя...» и т. д. Но даже его горячий поклонник Струве, от всей души желавший успеха своему кумиру, понимал, что такая политика обречена.
.
«Именно его (Столыпина. — А.А.) аграрная политика... — писал он, — стоит в кричащем противоречии с его остальной политикой. Он изменяет экономический «фундамент» страны, в то время как вся остальная политика стремится сохранить в возможно большей неприкосновенности политическую «надстройку» и лишь слегка украшает ее фасад».[1]
.
История повторяется. Как ни удивительно, подобная ошибка была совершена значительно позже и совсем в иных исторических условиях. Экономическая реформа 60-х годов провалилась у нас точно по той же причине: ее хотели осуществить вне демократии и без демократии. Результат известен и вывод очевиден: не повторить Столыпина.

Ведущие социологические компании – ФОМ, ВЦИОМ и Левада-центр – зафиксировали небольшое снижение рейтингов Дмитрия Медведева и Владимира Путина. В среднем уровень доверия скорректировался на 3%, но один из центров подсчитал падение в 6%. Как рассказали газете ВЗГЛЯД социологи, изменение связано с сезонными колебаниями, статистической погрешностью и случайными отклонениями.

Правительство Китая горячо одобрило инициативу президента Медведева о
сокращении числа часовых поясов.

«Словами «Россия, вперед!» пронизаны дух и идеология Послания президента. Мы были правы в понимании того, что послание будет нацеливать каждого гражданина России на самореализацию. Сегодня нельзя быть просто наследниками великих побед прошлого, наблюдателями, ожидать, что государство решит все проблемы. Только через личное участие, творческий потенциал и инициативу можно строить свою жизнь и развивать страну», - сказала Яровая.
.
«Как мы и предполагали, президент уделил большое внимание вопросам образования. Проект «Новая школа» и подходы к формированию личности, гражданина, человека инициативного и творческого – задача непростая, но выполнимая. Это задача первостепенной важности», - подчеркнула депутат.
.
По мнению Яровой, важно то, что будут строиться школы с новыми современными требованиями, где буду воспитываться гармонично развитые личности.

-- Поражаюсь я, на вас глядя,-- говорил товарищ секретаря,
тоже повернувшись спиной к председательствующему.--  Нездоровый
пессимизм  какой-то.  Человек  по  своей  натуре  оптимист, это
во-первых. А, во-вторых, и в главных -- неужели  вы  полагаете,
что директор меньше вас думает обо всех эти вещах? Смешно даже.
В последнем  своем  выступлении,  обращаясь  ко  мне,  директор
развернул   величественные   перспективы.  У  меня  просто  дух
захватило от восторга, я не стыжусь  сознаться.  Я  всегда  был
оптимистом,  но  эта  картина...  Если  хотите знать, все будет
снесено, все эти  склады,  коттеджи...  Вырастут  ослепительной
красоты  здания  из  прозрачных  и  полупрозрачных  материалов,
стадионы, бассейны, воздушные парки, хрустальные распивочные  и
закусочные! Лестницы в небо! Стройные гибкие женщины со смуглой
упругой  кожей!  Библиотеки!  Мышцы!  Лаборатории!  Пронизанные
солнцем  и  светом! Свободное расписание! Автомобили, глайдеры,
дирижабли... Диспуты, обучение во сне, стереокино... Сотрудники
после  служебных  часов будут сидеть в библиотеках, размышлять,
сочинять  мелодии,  играть  на  гитарах,   других   музыкальных
инструментах, вырезать по дереву, читать друг другу стихи!...

3. РАЗВИТИЕ ОТНОШЕНИЙ
С КАПИТАЛИСТИЧЕСКИМИ ГОСУДАРСТВАМИ
Главным в нашей политике по отношению к 
капиталистическим государствам была и остается борьба за утверждение 
принципов мирного сосуществования, за прочный мир, за ослабление,
а в перспективе и устранение опасности возникновения новой 
мировой войны. Можно констатировать, что в последнее пятилетие
удалось достигнуть значительного прогресса в этом направлении.
Переход от «холодной войны», от взрывоопасной 
конфронтации двух миров к разрядке напряженности был связан прежде
всего с изменениями в соотношении сил на мировой арене. Но
потребовались большие усилия, чтобы люди — и особенно те, кто
руководит политикой государств,— стали привыкать к мысли, что
естественным делом является не балансирование на грани войны,
а переговоры по спорным вопросам, не конфронтация, а мирное
сотрудничество.
Большую роль сыграло то, что наша партия сумела четко
определить основные задачи практической деятельности по ук-
реплению международной безопасности, выразить их на своем
XXIV съезде в Программе мира. Уже первые 
внешнеполитические шаги Советской власти, базирующиеся на платформе 
мирного сосуществования государств с различным общественным
строем, указали народам мира, как говорил В. И. Ленин, 
«единственный правильный выход из затруднений, хаоса и опасности
войн...» 1. Неизменно опираясь на эту платформу, наша партия,
следуя заветам Ленина и исходя из полувекового опыта своей
миролюбивой внешней политики, выступила на XXIV съезде с
Программой мира. Эта Программа указала реальный путь к 
ликвидации «холодной войны», поставила четкие задачи в борьбе за
переход от опасности войн к мирному сотрудничеству.
Актуальность и реалистичность этой Программы подтвердила
жизнь. И хотя всеобщий мир еще отнюдь не гарантирован, у нас
есть все основания с уверенностью сказать: оздоровление 
международного климата убедительно свидетельствует, что 
достижение прочного мира — не благое пожелание, а вполне реальная
задача. Во имя ее решения можно и нужно продолжать 
работать, не жалея сил! (А п л о д и с м е н т ы.)
Разрешите остановиться на конкретных направлениях 
работы, которую проводила наша партия по практической 
реализации Программы мира.
Прежде всего о Европе. Здесь изменения в направлении 
разрядки напряженности и укрепления мира, пожалуй, особенно
ощутимы. И это, конечно, не случайно. В Европе наиболее 
сильны позиции социализма, воздействие согласованной политики 
социалистических государств. XXIV съезд поставил задачу: 
обеспечение европейской безопасности на основе признания 
сложившихся в результате второй мировой войны территориальных и
политических реальностей. В этом направлении наш ЦК и 
действовал.
На этой основе успешно развивалось сотрудничество 
Советского Союза и других социалистических стран с Францией. Еще
со времени переговоров с президентом де Голлем стали 
традицией советско-французские переговоры на высшем уровне. В 
ходе ряда встреч — сначала с президентом Помпиду, а затем с 
президентом Жискар д'Эстэном — сблизились позиции обеих стран
по ряду внешнеполитических вопросов, активизировались 
разносторонние советско-французские связи и контакты. Все это 
встретило широкую поддержку французского народа, большинства 
политических партий Франции. Мы высоко ценим отношения с
Францией и готовы расширять области согласия и 
сотрудничества с ней.