Нива отлично преодалевает косогоры, не спасует на снежной целине и в песках. А слабо преодолеть водную преграду? Не на   плоту  – это мы пробовали, и не лужу глубиной по ступицу, а так, чтобы, как говорится, выше крыши?

На первый взгляд – затея дурацкая: зачем прокладывать маршрут по воде, если можно поискать объезд? Но по берегу-то любой сумеет, а вот по дну еще никто не пробовал – тем интереснее задача. Извне двигателю для работы нужен лишь воздух, остальное – бензин, масло, электричество – свое. Значит, нужно позаботиться о доставке воздуха из атмосферы. Решение давно найдено участниками трофи-рейдов – шнорхель: герметичная труба, выходящая на крышу. Тут отлично подошел армированный резиновый рукав. На поверхность вывели и выхлоп – на случай, если придется повторно пускать двигатель и под водой.

Воздух для водителя в баллоне за спинкой сиденья. Пресная вода – посредственный проводник тока, поэтому работа электрооборудования особой тревоги не вызывала. Предыдущий опыт погружений подсказывал, что нежелательно лишь «полоскать мозги» – электронный блок управления двигателем. Вода, как известно, дырочку найдет, поэтому, не ограничившись герметизацией блока, его поместили в простейший кессон – пластиковую канистру без дна, закрепленную в салоне.

Подпор воздуха в двигатель и агрегаты обеспечили камера и запаска. Остывающие редукторы обязательно насосут в себя воду – их манжеты противостоять разрежению не могут. А двухметровая глубина – это дополнительные 0,2 кгс/см2 давления воды, стремящейся просочиться в картер. Чтобы защитить агрегаты, их сапуны соединили шлангами с камерой  колеса , опять-таки закрепленной в салоне. Воздух из нее и создал необходимый подпор давления изнутри.

Не зная броду, его лучше разведать. Проникновение воды в работающий двигатель казалось маловероятным – естественный прорыв газов в картер должен был, по нашим прикидкам, компенсировать гидростатическое давление. Они и справлялись до поры, но об этом чуть позже. Последний вдох из атмосферы. Глушим вентиляцию картера, вакуумный усилитель тормозов, снимаем электродвигатели вентиляторов отопителя и системы охлаждения – они в круизе по дну не нужны, а так и сушить их не придется. Второстепенные электроцепи отключаем, вынув предохранители. Разъемы датчиков системы управления двигателем и дыхательное отверстие АКБ замазываем герметиком, а чехлы рычагов коробки передач и раздатки стягиваем хомутами. Наконец, обойдемся и без приборов – изделий деликатных, воды не любящих, и без элементов роскоши – коврики, заднее сиденье и прочая мелочь тоже остаются на берегу.

Боевой расчет. Машина к подводному путешествию будто бы готова. Теперь, во избежание конфуза, надо разведать фарватер: кто знает, что там на дне? Несколько рейдов с аквалангом – и подводный маршрут размечен яркими вешками. Как потом оказалось, пользы от них немного – под водой их попросту не видно.

Остатки воздуха еще удерживают задок «Нивы» на плаву. Последние приготовления – сбрасываем давление в шинах до 0,6 атм, подтянув тросик газа, поднимаем (на всякий случай) холостые обороты. Капитан «Нивы» Петр Торичный, облачившись в гидрокостюм, закусывает шланг с воздухом и кладет машину на курс к месту погружения. До него метров сто мелководья. По дороге плановая остановка: нужно впустить воздух в остывший в воде бензобак. На этом участие группы поддержки заканчивается, впереди – автономное плавание. Слово капитану.

По мере затопления салона водой чувствую, что всплываю с сиденья. Салон «Нивы» понемногу заполняется забортной водой, но машина уверенно держит курс, толкая живописную волну. Полный привод и первая пониженная передача легко справляются с непривычной средой обитания.

Расчет на подводную съемку не оправдался – со дна поднялась муть и солнечный свет едва пробивается на метр-полтора. Скрылись под водой педали, рычаг коробки передач, вода хлынула в открытые окна и стремительно поднимается по ветровому стеклу. Ушли под воду двери. И вот первая неожиданность: усидеть за рулем под водой непросто! Надо было надеть на пояс побольше грузов, но не возвращаться же – плохая примета. С другой стороны, поучительна история Муму – без ластов (в них давить на педали неудобно), да с гирями не очень-то выплывешь.

Выехал за город – включи фары! Левой рукой уперся в потолок, зубами вцепился в шланг с воздухом – благо баллон с ним прочно привязан к спинке сиденья, – левой ногой подпираю приборную панель, а правой понемногу поддаю газку. Одним словом – та еще камасутра. Шум двигателя, кстати, хорошо слышимый, придает уверенности, что все идет по плану. Остатки воздуха в салоне устремляются к задней части, несколько секунд «Нива» роет донный песок только передними колесами – и наконец, выдохнув огромный пузырь, плавно встает на дно всеми четырьмя. Над поверхностью, как перископы подводной лодки, торчат лишь две трубы – шнорхель и выхлопная. Прозрачная, казалось поначалу, вода на деле не дает различить из-за руля даже капота, а уж о наших вешках и говорить не приходится.

Плановая остановка на мелководье чуть не обернулась эвакуацией. Помню, что «дорога» уходила немного вправо, поэтому чуть поворачиваю руль и вывожу двигатель примерно на 3000 об/мин. Ориентируюсь по солнцу, вернее, по интенсивности свечения на поверхности воды, до которой уже никак не меньше трех футов.

Извергая паровозный дым, «Нива» уверенно выбралась на берег. Скорость, судя по шуму мотора и проплывающим по стеклу водорослям – пешеходная, машина идет ровно. Проходит десять, двадцать, тридцать секунд – «полет» нормальный! Примерно к сороковой свет впереди становится ярче, и крыша выходит из воды. Не намного, до середины ветрового стекла, но этого хватает, чтобы сориентироваться на акватории.

Из выхлопной трубы появился дымок – масло уже с водой. На второй круг захожу как бывалый подводник. Вода, и прежде далеко не хрустальная, уже изрядно взбаламучена колесами, поэтому, последний раз глянув на поверхность, погружаюсь вслепую. На ощупь пытаюсь пройти разведанным маршрутом, но что-то подозрительно долго не светает! Так и есть: машина выныривает совсем не в расчетном квадрате, а спустя мгновение – гулкий удар: передний редуктор взгромоздился на огромный камень. Ни вперед, ни назад! Мотор рычит на полном газу, «Нива» беспомощно сучит ногами, поднимая со дна муть, а берег и не думает приближаться. Через пару минут подплывает наша группа поддержки – втроем ребятам удается враскачку снять машину с пьедестала.

Мотор уже начинает подтраивать, вижу, как к берегу уходит сизое облачко дыма – неужели нахлебался? Ну да ладно, всплытие покажет, а впереди третий круг. Теперь можно перевести дух. Погружение должно пройти по обкатанному сценарию, но с остановкой на глубине – для подводной съемки. На борт заныривают дайвер-инструктор Дмитрий Тырин и фотограф Георгий Садков. Задняя дверь «Нивы» открыта: так легче погружаться, да и пассажирам проще покинуть «корабль».

Из четырех литров масла получается десять эмульсии. Она-то и попадала во впускной тракт по второму, задроссельному шлангу вентиляции, придавая выхлопу паровозную мощь. Машина уже привычно уходит на глубину и метров через десять останавливается для съемок, едва слышно тарахтя двигателем. Петр держит сцепление выжатым – ждет окончания фотосессии. Но где же фотограф? Тот, продувая маску, нахлебался и уже икает на поверхности, обняв шнорхель. Всплыл и Дмитрий – его подопечный в безопасности, а самому в салоне делать больше нечего. Капитан, решив, что дело сделано и пора забирать к берегу, отпускает сцепление, но... машина не едет! Петр проверил передачи в коробке и раздатке – все включено, поиграл сцеплением – не помогает. Русалок в этом озере нет, а сидеть в одиночестве на глубине да на мокром сиденье неуютно – и, выпустив загубник, оставил мостик.

В спорах о необъяснимом чуде проходит минута-другая. Дима ныряет на разведку, а с лодки выдвигают самые невероятные гипотезы о странном поведении «Нивы». Между тем из выхлопной трубы вырываются дымок и фонтанчики воды – мотор на «утопленнице» продолжает работать.

Сколько-нибудь приемлемой версии выработать не удается, и в лодке уже собираются готовить эвакуацию. На этот случай припасены понтоны (камеры от грузовика), компрессор и УАЗ с лебедкой. Тем временем расстояние между лодкой и группой в гидрокостюмах посреди озера начинает увеличиваться. Поначалу списываем это на дрейф лодки. Но через несколько секунд капитан замечает, что дрейфует-то машина!

Молодец Дима: ушел на дно, разобрался с управлением – и «Нива» пошла! Но почему вместо берега она держит курс на острова? И только теперь мы замечаем Диму, который, оказывается, плавает чуть поодаль. Но если двое – на крыше, двое в лодке, тогда кто за рулем? Никого! А срез шнорхеля все ближе к воде. Еще полметра, и гидроудар мотору обеспечен. Потом мы нашли объяснение столь странному поведению машины, а тогда ее надо было спасать.

Дмитрий уходит под воду и протискивается за руль. Описав дугу в опасной близости от поверхности, «перископы» двинулись к берегу. Вскоре из-под воды показалась и крыша. Хватит испытывать судьбу, едем сушиться! Извергая клубы уже белого дыма и китовые фонтаны из выхлопной трубы, на полном газу машина выскакивает на берег. Снято, перерыв!

Позже, по хронометражу видеосъемки мы подсчитали, что под водой машина отработала без малого семь минут, проехала около сотни метров плюс «дорога» на глубину и обратно. Но как объяснить ее странное поведение?

А фокус был вот в чем. После долгого удержания педали сцепления забортная вода проникла за поршни главного и рабочего цилиндров и, кроме того, вдавила внутрь сильфон на бачке. Чтобы выйти назад сквозь малые зазоры, ей потребовалось какое-то время, в течение которого сцепление оставалось выключенным. Понемногу диафрагменная пружина с этим справилась, и машина плавно обрела ход. Но кто мог предположить это заранее?

Зато теперь мы знаем точно: водные преграды глубиной до двух с половиной метров «Нива» приодалевает . Только вряд ли это когда-нибудь будет отражено в руководстве по эксплуатации. А еще говорят, что «нивы» не летают...
http://www.zr.ru/articles/53301/ (это видео)