Если бы «Газпром» не предпринимал с завидным упорством заведомо убыточных проектов, пишет Сбербанк, его капитализация сегодня составляла бы 185 млрд долларов, 8,35 доллара (510 рублей) за акцию. По факту она – 52 миллиарда, в 3 раза ниже.
Вот как-то так. «Газпром управляется не в интересах акционеров, а в интересах нескольких крупнейших подрядчиков» - делает вывод Сбербанк. Похоже на правду. Года полтора-два назад мы посчитали: если бы Россия управлялась не как Газпром, то есть не «в интересах» нескольких семей, а в интересах граждан-акционеров (то есть так, чтобы в страну приходили инвестиции, малый бизнес рос, лучшие умы оставались и даже приезжали и пр), то ее ВВП уже сейчас был бы в районе 4,5 трлн долларов (8 трлн по ППС) – 4 место в мире по номиналу и по ППС, в 3 раза больше сегодняшнего размера (в 2 по ППС), подушевой доход был бы в 4 раза больше в долларах (в 3 раза больше по ППС).

Острова в Южно-Китайском море являются предметом территориального спора между Китаем, Тайванем, Малайзией, Филиппинами, Брунеем и Вьетнамом. Через акваторию Южно-Китайского моря проходит примерно 40 процентов трафика мировой торговли и перевозится до 80 процентов объемов китайского импорта нефти и газа. Кроме того, по данным Минэнерго США, в одном из районов архипелага сосредоточено до 5,4 миллиарда баррелей нефти и до 55,1 триллиона кубометров природного газа.

Американские корабли появились возле Парасельских островов (китайское название — Сиша) 27 мая, сообщало Reuters. Это связано с попыткой Вашингтона «противостоять желанию Пекина ограничить свободу судоходства в регионе».

Здесь хочется сделать отступление: в сущности, предельных экономических моделей в сложной системе может быть всего две (а реальная – это всегда смесь обоих): первая (генеративная) предполагает, что мы начинаем с нуля и создаем богатство. Для его создания нам необходимо задействовать все возможные ресурсы, прежде всего – человеческие. Для это необходимо создать среду, в которой максимальное количество эффективных экономических агентов захочет производить, инвестировать и потреблять. Если экономический рост и/или благосостояние недостаточны, надо улучшить условия для экономических агентов; если экономические условия отдельных категорий граждан неудовлетворительны, то надо сформировать для этих категорий граждан больше возможностей; если не хватает ресурсов на объективно необходимые коллективные траты, то нужно переформировывать коллективный договор с экономическими агентами, при этом не ухудшая для них условий – короче, надо что-то еще дать экономическим агентам взамен сбора с них большего объема средств; наконец, государство должно быть компактным, его роль должна быть ограничена ролью арбитра и пожарной команды, вмешивающейся в момент кризиса или аварии естественных экономических механизмов; социальная роль государства должна сводиться к обеспечению возможностей для всех и защиты для незащищенного меньшинства; государство естественно становится ограниченным в своих правах – этого требуют интересы экономических агентов. Выстраивается система законов, которые никто не может нарушать – в том числе государство.
Вторая – дистрибутивная – основана на идее наличия фиксированного богатства, которое нужно защитить и «правильно» распределить. Такая система естественным образом тяготеет к централизации, не только потому, что консолидация богатства дает власть, но и потому что перераспределять централизованно намного легче и эффективнее, чем отдать перераспределение на откуп свободным агентам – попробуйте представить себе многоугольник с миллионами вершин и сравните количество диагоналей, проходящих через центр с количеством отрезков, соединяющих любые две вершины между собой. В дистрибутивной модели богатство не создают – его обороняют: от внешних захватчиков, от внутренних расхитителей и от нерадивых пользователей. Идея преумножения богатства абсурдна – оно же фиксировано. Труд, бизнес, общественная экономическая активность имеют лишь вспомогательную цель – они обеспечивают государству возможность меньше делиться богатством с обществом: «пусть хоть что-то сами для себя сделают». Если благосостояние недостаточно, надо увеличить эффективность использования богатства – еще больше консолидировать его в руках государства, усилить контроль, повысить дисциплину, выторговать или получить силой лучшие условия обмена своего богатства на нужные в стране вещи у внешнего мира, может быть, если удастся, захватить еще богатства у соседей. Если часть людей живет слишком бедно, нужно отобрать у других часть доселе распределявшегося им богатства, и перераспределить в пользу бедных. Если государству не хватает на (предположительно) необходимые траты, то надо меньше распределять гражданам или больше возвращать обратно – и финансировать государственные траты; при этом государственные расходы приоритетны, поскольку государство знает, на что надо распределять средства, а люди – нет. Государство, взвалившее на себя такую работу и такую ответственность, естественно становится гипертрофированно большим и дорогим, получает привилегию принимать решения вне и в обход закона, исходя из рационали момента (и – все мы люди) из соображений личной выгоды его представителей.
В России, с ее ресурсной зависимостью, с ее советским прошлым, когда «все делали вид, что работали», несложно поверить, что эффективна (да и вообще – существует) только дистрибутивная модель.